Они шли по длинному коридору и молчали.
«Вообще какие-нибудь идеи есть?» - молчал Иоанн.
«Откуда?» - молчал Петр.
«Сколько у нас реально времени?»
«Я хз. Наверное тоже суток двое. Пока менты распознают, кого закрыли, пока допрут сообщить куда надо … Там-то чертяки инфу выловят, конечно.»
«Может, надо самим обратиться все-таки?»
«Ты охуел? Они такую торговлю развернут, что не приведи Господи. Мы им вечно должны будем, просто за разрешение открыть портал. Причем от нас будут пара таких вот клерков, а Адские спецназовцы сведут Михаилов в одну точку под белы рученьки.»
«Может, замаскировать? Ну выпустить пару ботаников, будто бы с научными целями.»
«Уже что-то. Но ботаники этих парней не выведут. Тем более, что адские ботаники будут по пятам ходить.»
«Мдаааа….»
***

Хозяин кабинета в сотый раз перечитывал Рассела. Когда дверь распахнулась без всякого стука, он наклонил голову и посмотрел на визитеров поверх очков.
Петр сразу же плюхнулся в офисное кресло на колесиках, и, оттолкнувшись ногами, закружился в нем посреди комнаты.
Иоанн остановился возле двери, прислонившись к стене.
- А что – стучаться, или хотя бы здороваться не учили? – спросил Георгий.
- Точно, - сказал Петр. – Как жив-здоров?
- Твоими молитвами. Только что-то херовенько ты молишься.
- Да я, признаться, ни одной молитвы и не осилил. Букв до хуя.
- Охуенно пошутил. Будем считать, что я поржал. Чего надо?
- Жора, - сказал Иоанн, - мы в гавне по самые яйца.
Георгий выронил книгу.
Это была первая грубость, услышанная им от Иоанна за все время их знакомства.
***

- Надеюсь, ты этого лоха не убил? – поинтересовался Георгий.
- Неее, - ответил Петр. – Так, зуб, кажется, выбил …
- Стареешь, Петя, добреешь … Я б убил …
Петр промолчал, подумав, что пиздюлей клерку все-таки стоило бы выписать. А то ведь тот будет считать, что ничего страшного не сделал. Неужто правда – «старееешь-добреешь»?
- Что делать будем? – спросил Иоанн.
- Ну что-то, очевидно, будем, - сказал Георгий. – Значит, что у нас есть?
- У нас есть два заблудившихся аборигена. И назревающий крупный скандал.
- … И для нас идеально было бы всех вернуть на место. Пусть даже черти потом узнают – мы лоханулись, мы оперативно исправились.
- И для этого …
- Нам в любом случае потребуется пара ребят на Земле.
***

Сенька по прозвищу Мясник мучался раздумьями.
Возле Москвы уже становилось неуютно. Очень неуютно. Но пока все так же сытно.
Надо было уходить, уходить дальше, куда-нибудь за Рязань. Схорониться и переждать.
Вот только сейчас ли?
Сенька подбросил монету. Загадал на орла/решку.
Монета шлепнулась в пыль, явив миру свое достоинство в одну копейку.
Сенька подобрал ее, поднялся и вышел к своим людям.
- Уходим! – сказал он. – Добротно поохотились, пора и честь знать.
- Да можно было б еще разок, - возразил Митрич. – Харчей мало, харчами бы разжиться …
- До Рязани дотянем, - сказал Сенька. – А там и разживемся.
Люди стали кивать, соглашаясь.
Они ушли, прочь, на восток. На одной из ночевок уснул дежурный и костер разгорелся больше, чем следовало бы.
Так бесславно закончила свой путь одна из самых опасных банд Подмосковья.
Стоп, нет.
Уже не так.
***

… Монета шлепнулась в пыль, явив миру гордый герб Российской Империи.
Сенька подобрал ее, поднялся и вышел к своим людям.
- Уходить надо, - сказал он. – Еще разок сходим, харчами разживемся, а там пора и честь знать.
- Да пора бы уже, - возразил Митрич. – До Рязани-то хватит, а там и разживемся…
- Налетим, клюнем, да уйдем.
Люди стали кивать, соглашаясь.
***

Элла слушала молча, невозмутимо. Несмотря на то, что она была в мини-юбке, и сидела, даже не собираясь сдвинуть колени, даже Петр подавил чисто мужской рефлекс под эту юбку заглянуть.
Мирон развалился на двух стульях сразу, слушал сначала равнодушно, потом недоверчиво, потом обеспокоенно.
- Никакой связи не будет, - говорил Георгий. – надо наметить какие-то контрольные точки.
- Первые часы надо будет пытаться вывести Михаила-будущего на место отдела, где сидит Михаил-прошлый, - сказал Мирон.
- У тебя есть толковый наблюдатель? – шепнул Петр на ухо Иоанну.
Иоанн кивнул.
- Пришли его к тому долбоебу, - сказал Петр. – Нутром чую, если что – опять накосячит. Ну и пожрать организуй, чувак же правда на вторую смену сел.
- Ему амброзии и нектара? – съехидничал Иоанн.
Петр не нашел, что ответить.
- А потом устанавливаем каждый целый час у дверей того трактира, - сказал Георгий. – С ноль ноль: ноль ноль по ноль одну: ноль ноль каждого часа.
И Элла, и Мирон кивнули.
- Дело за малым, - сказал Петр, – открыть портал. Жорик, у тебя, часом, пары агентов в Аду нету?
- Никто их в портал не выпустит, - ответил Георгий.
- Ебаное равновесие, - буркнул Петр.
- Жаль, что запретили дуэли, - задумчиво произнес Иоанн, - можно было бы замаскироваться …
- Дуэли? – переспросил Георгий и повторил, - Дуэли …
Изнывающие от скуки Райские и Адские спецназовцы иногда устраивали гладиаторские поединки. По одному бойцу скидывали на Землю, где они и бились до победы – а остальные устраивали множество тотализаторов.
Однако после последнего футбольного матча, который закончился победой Рая 2-1, и, кроме того, двумя трупами и четырнадцатью тяжелыми травмами, от руководства поступила порция пиздюлин (ангелам – больше, за азартные игры) и запрет на любого рода мероприятия с возможным фатальным исходом.
- Дааа, - протянул Георгий, - дуэль была бы в тему… Хотя …
Он взглянул на часы.
- Всем – молчать, - сказал командир Райского спецназа Георгий по прозвищу Победоносец, – говорить только с моего разрешения.
И нажал кнопку на коммутаторе.
***

У Мишки кружилась голова.
Был ли тому виной бодун или словленный кулак в табло – Мишка сказать бы не смог.
Он жадно глотал воздух – а воздух был совсем необычный. Чистый какой-то, пьянящий.
Мишка попробовал встать – и упал.
Лежа он провел инвентаризацию. Документы и кошелек остались при нем. Мобилу, суки, увели.
Опираясь на стену, Мишка-таки поднялся. Он находился в каком-то провинциальном городе деревенского типа, с длинным рядом двух-трехэтажных деревянных домов.
- Бля, - произнес Мишка и попытался сосредоточиться.
Рядом с ним был кабак, но еще раз заходить туда Мишку не манило. С другой стороны – какая-то открытая конюшня. Под ногами – брусчатка.
- Епта, - сказал Мишка сам себе, - это что за каменный век?
Больше всего ему хотелось обратно, в пусть опостылевшую, но такую привычную и родную Москву.
***

Мишаню кинули в железную клетку.
«За разбойника сочли» - ужаснулся Мишаня.
- Люди добрые!!! – кричал он, - помилуйте ради Господа нашего Иисуса Христа … Не виновен я, не грешен!!!
- Да тут все невиновные, - сказал затюканный мужичонка в рванье, устроившийся на полу в другом углу клетки. – Тебя за что взяли-то?
- Пачпорт хотели … - пожаловался Мишаня неожиданному собеседнику. – А какой нам пачпорт … Простые мы, из тушинских …
- Ааа, - обрадовался мужичонка, - тоже бомжуем, значит? Ну не горюй, подержат часика три – отпустят, нахуй мы им тут всрались?
Мишаня немного успокоился.
- Звать-то тебя как? – спросил дядька.
- Соловьевы мы, - ответил Мишаня, - я – Михайло, Васильев сын.
- Михал Василич, значит, - подмигнул мужичонка. – Выпить есть чего?
Мишаня развел руками.
- А курить?
- А это что?
- Сигареты, бля. Ладно, поди сюда. У меня есть. Будешь?
И мужичок показал горлышко бутыли.
Мишаня счел, что не помешает.
- А меня Андреем звать, - сказал дядька. – Ну че, за знакомство?

©Хренопотам

- Че надо? – спросил коммутатор голосом командира Адского спецназа Малюты по прозвищу Опричник. На заднем плане слышались тихие голоса. Малюта проводил общее собрание, и Георгий это знал.
- Слышь, ты, чертило злоебучее, - сказал Георгий, – Где мои пять штук?
- Блядь, как же ты меня заебал, - разозлился Малюта.
- А нехуй было в футбол проебывать, - улыбнулся Георгий.
- Я же те русским языком сказал, что отдам четвертого числа, - ответил Опричник, - тебе надо еще на латынь перевести для лучшего восприятия?
- Да ладно, помню я про четвертое. Я к тебе по другому поводу.
- Ну так говори, бля, не беси меня. Нашел тут блядь Жанну д’Арк, пение ангелов слушать …
Улыбнулись все. На том конце провода кто-то заржал.
- Гыгы, зачот, - сказал Георгий, - Короче, отыграться хочешь?
- Отыграться? – заинтересовался Малюта. – Ну-ка, поподробней …
- Эллу мою знаешь?
- Кто ж ее не знает. Видная телка, жалко что фригидная.
- Так вот, эта видная-фригидная говорит, что твоим лохам-импотентам слабо ее выебать.
В комнате повисла тишина. Брови Эллы на мгновение удивленно взметнулись. Мирон, вытаращив глаза, смотрел на командира. Петр, пользуясь случаем, пристально осмотрел Эллу от макушки до пят. Иоанн прекратил вертеть в руках карандаш и замер, зажав его между пальцами.
- Ээээ, - выдавил Малюта, - А-а-а-эээ-ым.
- Слушай, - спустя полминуты осторожно добавил он, - А ее что, в Раю никто не ебет, что у нее так башню снесло?
- Чтоб ты знал, коллега, - наставительно сказал Георгий, - в Раю не ебут, на то он и Рай. Вернее, ебут, но несильно.
- Ну а вообще легко, - сказал Малюта. – Пущай к нам в казарму приходит, я ей пропуск выпишу. Полечим ее фригидность.
- Да что стадом вы – мастера, я и не сомневаюсь, - хмыкнул Георгий. – А как насчет один на одну? И на нейтральной территории?
- Ага! – воскликнул Малюта. – Вон ты к чему клонишь … Так дуэли же запретили?
- Запретили гладиаторские насмерть, - возразил Георгий. – Про запрет на еблю я что-то ничего не слышал …
- Хммм … А ты еще не все мозги пропил … - протянул Малюта.
«Плюс один», - подумал Петр.
- Чтоб ты знал, - весело сказал Опричник, - тут уже очередь выстроилась.
- Вот и хорошо, посмотрим, умеют ли твои супермены с бабами справляться …
- Уууух, - послышался из коммутатора приближающийся голос Агафьи, которую ангелы между собой называли просто «Ага», - Ишь, какой хитрый!!! Значит, если не получится, будет потом говорить, что даже с бабой не справились, а если получится, то будет говорить, что мы только с бабами воевать и можем??? Нет уж. Пойдем двумя парами. Я тоже хочу какому-нибудь ангелочку яйца на уши намотать!
Карандаш в руках Иоанна хрустнул и разлетелся пятью обломками. Петр мысленно поцеловал Агу в макушку.
Георгий ткнул пальцем в сторону Мирона. Тот кивнул.
- Ого, дорогуша, - воскликнул Мирон. – А ты в курсе, что мы не ебем больших ядовитых жаб?
- Чей-то там голос прорезался? – отпарировала Ага. – Мирошка что ль? Мирошка, Мирошка, пойди вздрочни немножко!
Из коммутатора послышался смех.
- Ну-ну, - сказал Мирон. – А давай-ка попробуем. Может, если тебе присунуть, ты в Василису Прекрасную превратишься?
Смех усилился.
- Хорош ржать! – цыкнул Малюта. – Ну что, Жорик, условия стандартные?
- Стандартные. Пары бы развести надо.
- Согласен. И прилично. А то волны прошлых будут будущим мешать. Лет на сто надо.
- Думаешь, сто хватит?
- Ну, двести.
- Идет. Где бегаем?
Петр вскочил с кресла и, подбежав к Георгию, затряс у того перед носом тремя пальцами. Георгий отмахнулся.
- Да похуй. Хоть в джунглях, хоть в мегаполисе, - донесся голос Малюты.
- Ну тогда Москва – идеальное место.
- Сто процентов.
- В пределах МКАДа?
- Ты ебнулся? В пределах МКАДа месяц можно бегать. Может, давай лучше по Кремлю, бугога?
- Блядь. Ну предложи сам.
- Думаю, кольцевая линия самое то.
- Окей, шаг за кольцевую – проигрыш.
- Сутки, как обычно?
- Да. И еще. Не убивать, а то потом опять выгребать будем. Предлагаю за смерть – двойной проигрыш. Аборигенов тоже по возможности не трогаем.
- Само собой. С двойным согласен. Можно даже тройной.
- Давай тройной.
- Ну, вроде все?
- Вроде все. Когда стартуем?
- Да чего надрачивать тут? Через полчаса нормально?
- Да. А кстати, из твоих самцов кто идет?
- Да вот Витек.
Из коммутатора донесся радосный вопль Витька.
- Ну давай, - сказал Георгий, - через полчаса на границе.
И, выключив коммутатор, устало откинулся в кресло, достал пачку Saint George, выудил сигарету и закурил.
- Триста, долбоеб!!!! – заорал Петр, – нам надо триста лет разницы!!!!
- Ты хочешь привлечь к этому внимание? – поднял глаза Георгий. – Мне надо было сказать «Нет, Малютик, нам позарез надо именно триста?»
- И что теперь делать? – спросил Петр.
- Что хочешь, - ответил Георгий, снял с руки часы, и, наклонившись к столу, принялся их разбирать.
- Командир! – сказала Элла, и все вздрогнули, потому что это были ее первые слова за все время беседы. – А меня можно было спросить?
- Ты можешь назвать кого-то из девчонок, кто справится лучше? – переспросил Георгий, не понимая взгляда.
- Я не говорю, что я отказалась бы, но спросить было можно? – чуть повысив тон, продолжила Элла.
- Некогда было, - ответил Георгий. – Да я как-то и не думал, что приказы надо обсуждать с подчиненными.
Элла промолчала.
- Мирон! – распорядился Георгий. – Пойди к нашим, скажи им о дуэлях – пусть подтягиваются к границе.
Мирон молча вышел.
- Вам лучше там не появляться, - обратился Георгий к Петру и Иоанну, - незачем чертям знать, что все санкционировано.
«Поговорить хочет» - синхронно подумали те и вышли.
Когда закрылась дверь и шаги стихли, Элла поднялась, подошла к столу и влепила Георгию звонкую пощечину.
***

Мишка брел вдоль домов, поминутно опираясь на стены. Из-за постоянных головокружения и тошноты он часто останавливался и прислонялся к чему-нибудь твердому.
«А сейчас будет перекресток» - неожиданно подумалось ему, и, за легким изгибом улицы, дорога действительно разветвлялась, пыльные грунтовки расползались в три стороны.
- Дежа вю, - шепнул Мишка, и, обессилевший, сел прямо на землю, опершись спиной на бревна строения.
Обернулся назад и посмотрел на ветхий двухэтажный дом.
- А тут мы построим «Макдональдс»! – тыча пальцем в здание, заржал Мишка.
Впрочем, вместо ржания вышел невнятный хрип. Более, того, мир вокруг совсем завертелся, и Мишка зажмурился и уронил голову на грудь, пытаясь унять приступ тошноты.
- Плохо Вам, барин? – затормошила Мишкино плечо чья-то рука.
Мишка поднял голову и разлепил глаза. Перед ним стоял бородатый дедок в лохмотьях и смотрел на Мишку с тревогой и участием.
- Где я? – прохрипел Мишка.
- На Маросейке. Перекушать изволили?
- Да, - пробормотал Мишка и начал подниматься.
- Шли бы Вы домой, барин. Вечереет ужо, а еще неровен час на лихих людей нарветесь, бродят тут …
- Да, - кивнул Мишка.
Дедок пошел далее, а Мишка обратил внимание, что на ногах у деда лапти. Мишка сжал виски пальцами и попытался сосредоточиться.
- Эй, любезный! – крикнул он вслед дедку.
Тот обернулся.
- Ответь мне, любезный, не смейся только. Я, кажись, головой ушибся сильно. Какой сейчас год?
- Тысяча семьсот восьмой от Рождества Христова, - ответил дед. – Июня число двадцать первое. Али проводить Вас? Далеко живете?
- Нет, не надо, - мотнул головой Мишка. – Я тут рядом … В Китай-городе … Дай тебе Бог здоровья, мил человек …
И, дождавшись, пока дедок скроется за изгибом улицы, снова уселся на землю.
***

- Быстро же ты начал торговать моей пиздой, - обронила Элла.
- Я не торговал, - спешно ответил Георгий.
- Послушай, Жорик, то, что мы с тобой спим раз в неделю, еще не дает тебе право становиться моим сутенером!
- Да причем тут сутенером???
- Ты меня спросил???? – чуть не закричала Элла.
- Послушай, котенок. Ты же все видела. Ты же все понимаешь. Ну сама подумай – а каково мне посылать любимую женщину на возможную еблю с каким-то чертом?
- А чего ж послал? – насмешливо спросила Элла.
- У меня нет лучшего оперативника, чем ты, - серьезно ответил Георгий. – Ну и потом – я подумал, что уж ты-то вдвойне постараешься сохранить мне верность …
- Знаешь что, Жора, - еще серьезнее сказала Элла. – Если бы ты не стал сам распоряжаться моим телом, а спросил меня, я бы в лепешку расшиблась. А сейчас – хм, приятно подрочить у монитора, милый.
- Так мне сразу пять штук готовить? – холодно спросил Георгий.
- Нет. С тем чертом я ебаться не собираюсь. Профессиональная гордость, знаешь ли. Но я тебя уверяю …
Элла подошла к двери и обернулась.
- В Москве живет достаточно мужиков.
И вышла, хлопнув дверью.
А Георгий стал собирать свои часы. Его пальцы едва заметно дрожали.
***

Первый же глоток застрял у Мишани в горле. От ядреного адского пойла перехватило дыхание и брызнули слезы из глаз. Он резко выпрямился, сидя, и как пойманная рыба на берегу, тщетно ловил ртом воздух.
- Хорошо пошла, да? – хохотнул Андрей и похлопал Мишаню по спине, - А ты чего так разодет-то? Артист что ли?
Резкий приступ тошноты заставил Мишаню выгнуть назад шею, прижав подбородок к кадыку. Получился кивок.
- Эх, артист, артист. Пить вас там не учат, что ли … А я слыхал, что вы все по-черному синячите …
- Сафонов! – раздался в помещении новый голос. – Откуда у задержанного алкоголь?
- Так это же Андрюха, товарищ капитан, - выпрыгнув из-за стола, вытянулся в струнку Сафонов.
- Сам вижу, что Андрюха. Откуда у него бутылка, я спрашиваю. И вообще, нахуя его сюда приволокли?
- Так это Сидоров и Плотников, - предпочел ответить на второй вопрос Сафонов. – Новички.
- Так с ними же Савченко должен был быть…
- Здрасте, Петр Саныч! – встрял Андрюха. – А Семен Ефимыч прихворал, да. Вот и отъехал по неотложным делам.
- Знаю я его дела, - рассердился капитан. – Он, сука, совсем охуел!!! Бросать в центре Москвы двух новичков! А это что за клоун?
- А это артист, Петр Саныч. Он, видать, в антракте проветриться вышел, а его и сцапали. Документы-то в раздевалке.
Капитан присмотрелся.
- Да он же лыка не вяжет…
- Ууу, - сказал Андрюха. – Артисты – они такие. У меня в Ульяновске сосед был, Антипов, вот тот артист. Как трезвый – ни полслова не помнит. А как грамм триста накатит – ну вылитый Никулин.
Мишане наконец-то удалось задышать, и он встал.
- О! – показал Андрюха. – Видать, выход евонный скоро. Рефлексы.
- Позвони в Таганку, - сказал капитан Сафонову. – узнай, не потеряли ли актера какого.
- Уже звонил, - моментально ответил Сафонов, которому совершенно не хотелось искать телефон театра. – Трубку только гардеробщик берет, говорит, на спектакле все.
- А вообще, - присмотрел капитан, - он ведь в лаптях даже. Чего тут думать. Короче, пиздуйте отсюда, оба. Андрюха, проводишь артиста. Тут хоть и пять минут ходу, а опять заблудится. А ты, - сказал он Сафонову, - пишешь рапорт, откуда у задержанного бутылка водки.
Сафонов приуныл.
- Обижаете, Петр Саныч, – сказал Андрюха. – Самогончик, отличный кстати … будете?
- Пиздуйте отсюда, я сказал! – повторил капитан и ушел.

На границе было столпотворение. Ангелы и черти упражнялись в остроумии. Повсеместно заключались пари.
Элла и Витек – высокий, крупный мужчина, с вечно надменным и самодовольным выражением лица – уже стояли в стартовых кабинках. На руках у обоих были часы, которые, кроме времени, показывали расстояние до внешнего края туннеля кольцевой линии московской подземки.
Георгий и Малюта вносили в систему координаты.
- Слышь, девочка, - ржал Витек. – Ты себе попку заранее вазелином смазала? А то, боюсь, на Земле не успеешь …
Элла смерила его презрительным взглядом.
- Ты лучше себе вазелин прихвати! – выкрикнул один из ангелов. – Тебе он скорее пригодится!
- Точно! – подхватил другой. – Элка у нас ого-го! На «роллс-ройсе» не подъедешь!
- Гыгы, - возразил Витек, - я посмотрю, как она после десяти минут со мной за добавкой к нам в казарму бегать будет!
… Несколько минут назад на всех четырех дуэлянтах закрепили по микрочипу. Мужчинам – на головке члена, женщинам – у входа во влагалище.
Если хуй продвинется в пизду хоть на миллиметр – сработает сигнал победы. Потом будет десять минут – на собственно еблю. Потом прерыватель вернет обоих с земли на небо.
- Хорош галдеть! – крикнул Малюта, - сейчас стартуем.
Командиры подошли к своим бойцам.
- Я тебе даже завидую, - говорил Малюта Витьку, – такую бабу натянешь …
- Да уж … - предвкушал Витек.
- Только не убивай его, - напоминал Георгий, - хер с ними, с деньгами, но тебя сразу выкинет с планеты.
- Иди на хуй, - отвечала Элла.
- Ну все!
Георгий и Малюта подошли к пульту.
- Ну че, куда? – спросил Малюта.
Георгий глянул на часы.
- О! – воскликнул он и набрал 20:08
«2008 год, принять?» - выскочила надпись.
Георгий щелкнул на «пуск».
- У тебя часы отстают, - заметил Малюта.
Георгий удивленно посмотрел на часы, потряс рукой поднес к уху.
- Да они вообще стоят!!! – воскликнул он. – Нет, ну ни хера себе швейцарское качество!! Бля, как же меня достали друзья, которые экономят на подарках!!
Малюта заржал.
Кабинки опустели.
- Удачи!!! – дружно гаркнули обе стороны, а к кабинкам уже шли Агафья и Мирон.
- Да я его сама выебу, - смеялась Агафья. – Страпоном!
- И где ты возьмешь в девятнадцатом веке страпон? – спросил кто-то.
- Изготовлю из подручных материалов!! – ответила Агафья, и захохотали все. Даже Мирон загадочно улыбнулся.
У обоих тоже были часы, которые указывали, на каком расстоянии находится будущая кольцевая.
- Ты все-таки осторожней, - говорил Малюта Агафье, - однако, здоровый бычара.
- Да и я не Дюймовочка, - отвечала Агафья, действительно, довольно крупная и сильная женщина.
- Первым делом выясни год, - шептал Георгий Мирону. – Если не тот – развлекайся как хочешь.
- А что, разве может оказаться тот? – удивлялся Мирон.
- Всякое случается …
Командиры вернулись к пульту.
- Ну, поехали? – спросил Малюта.
- Поехали, - согласился Георгий и, быстро набрав «1708», щелкнул на «пуск»
Надпись «1708 год, принять?» едва успела вспыхнуть.
- Вроде ж двести договаривались? – удивился Малюта.
- Да? – уставился в экран Георгий. – Вот блядь. Руки ебутся. Остановить?
- Да ладно, - отмахнулся Малюта. – Какая, нахуй, разница?
Кабинки опустели.
Десятки глоток еще раз гаркнули дружное «Удачи» и понеслись к мониторам, на ходу заключая пари, кто первый найдет дуэлянтов.
Как только пограничный пост скрылся за поворотом, Малюта поймал одного из наблюдателей, схватив за грудки, поднял в воздух и припечатал спиной к стене. Наблюдатель испуганно захрипел.
- Отчет мне, - прочеканил Малюта. – Срочно. Обо всем, что произошло за последние сутки в две тыщи восьмом и в тыща семьсот восьмом.
- Нере … - прохрипел наблюдатель, - ально …
- Мне поебать, - с угрозой в голосе сказал Малюта. – Снимай весь отдел с текучки. Вызывай с выходных. Москва. Особое внимание – пределам кольцевой линии. Ищите, блядь. Ищите.
И развернув клерка, выписал ему смачный поджопник.
Наблюдатель пролетел несколько метров и упал, едва успев приземлиться на руки.
- Да что искать-то??? – потирая ушибленный локоть взмолился он.
- Если бы я знал, я бы не спрашивал!! - выкрикнул Малюта. – Ищите все, все необычное, нестандартное, все, что может связывать эти два года … Переройте каждый квадратный сантиметр, но найдите то, что могло заинтересовать ангелочков!!!
Наблюдатель кивнул, поднялся, отряхнул штаны и побежал.
- Тому кто найдет, что нужно – удвою оклад!!! – прокричал вслед Малюта.

©Хренопотам